Лошадиные силы

За окном XXI век. Мы привычно жалуемся на высокие цены на бензин и комплектующие, рыскаем в поисках запчастей, смотрим рекламу, предлагающую покупать только это и никакое другое машинное масло. Однако предаваясь то ли атавизму, то ли привычке, продолжаем измерять мощность своих автомобилей в «лошадиных силах», да и сами авто порой называем «железными конями».

Но если задать себе вопрос, много ли мы знаем о «сивках-бурках», что сопровождали наших предков на протяжении тысячелетий, кроме того, что относятся они к семейству непарнокопытных (хотя и это знают немногие), и то, что их навоз – лучшее удобрение (и это, наверное, ведомо не всем).

Вся история лошади связана с местностями, в которых они проживали (ученые называют это биотопами), и проходила под знаком перехода их из лесов (где предки лошадей, еще маленькие, с фокстерьера и четырехпалые, появились) в степи и саванны, которые своему появлению обязаны в том числе и лошадям.

Вы только представьте себе многомиллионные табуны лошадей, перекатывающиеся по евразийским степям, причем по степям процветающим, не тронутым еще плугом и сохой.

Каковы должны быть отношения человека и лошади, почему миллионные стада лошадей и других копытных не выедали до основания и не вытаптывали цветущих степей и тундр? Вместе с тем одной колеи от гусеничной техники достаточно для того, чтобы превратить в болото большой участок тундры. Будем надеяться, что на эти вопросы можно еще ответить, ведь на Земле остались еще потомки сначала диких, а затем одомашненных лошадей.

Речь пойдет обо всем известных мустангах, менее известных брамби и совсем мало известных широкому кругу читателей циммаронах – лошадях, бывших некогда домашними, а затем одичавших.

Мустанги! Когда произносишь это слово, в воображении возникают картинки из жизни дикого Запада: ковбои все сплошь с кольтами 45-го калибра, бешено скачущие индейцы, орды бизонов и, конечно же, огромные табуны грациознейших лошадей с развивающимися гривами.

Однако начнем с того, что мустанги вовсе не так грациозны, как принято о них писать и их изображать. Это довольно низкорослые и пузатые лошадки с не слишком стройными ногами и набором прочих характеристик, которыми восхищаются коневоды и любители конного спорта. Кроме того, далеко не все знают, что мустанги - вовсе не коренные обитатели Северной Америки, а одичавшие лошади. В Америки они – вторичные пришельцы. Потому как вся история современных непарнокопытных (и настоящих лошадей, и зебр с ослами, и тапиров) началась именно с американского континента. Именно отсюда, из прерий Северной Америки, когда-то в плейстоцене сначала предки лошадей, а потом и настоящие лошади несколькими потоками пересекли Берингов пролив (тогда на этом месте была суша) и широко расселились сначала по Евразии, а потом и по Африке. Затем на своей родине они исчезли, истребленные, по всей видимости, особо крупными хищниками древней Америки.

Вновь лошади на американском континенте появляются только в XVI веке, сопровождая испанских конкистадоров, а чуть позднее и других переселенцев и завоевателей из Европы.

Некоторые из этих лошадей одичали и, попав в идеальные для жизни условия, очень сильно размножились. Еще в XIX веке некоторые стада мустангов насчитывали до пятидесяти тысяч животных, а всего в прериях Северной Америки диких лошадей жило не менее 2 млн голов.

Очень сильно по многотысячным стадам ударила, как это ни странно, Первая Мировая война. Спрос на лошадей, их мясо и кожу повысился во много раз, повысился спрос и на зерновые культуры – фермеры стали вытеснять диких лошадей из прерий и использовали эти земли под пашни.

Остатки изгнанных с равнин мустангов стали жить в труднодоступных предгорьях американского Запада. Но и здесь их настигали пули охотников, причем истреблялись мустанги с таким рвением, с каким не истреблялось ни одно животное Америки (исключая разве что американского странствующего голубя).

Опомнились американцы лишь в 60-х годах прошлого века, после того, как Федеральное бюро управления землей объявило, что диких мустангов во всей Северной Америке осталось не более 9 тыс. голов. Наконец, лишь в 1971 году полностью запретили охоту на мустангов, они были объявлены «национальной гордостью, символом непокоренности и американской свободы». Эти меры дали неплохой результат, поголовье мустангов стало восстанавливаться, и к 80-м годам прошлого века их насчитывалось уже не менее 50 тыс. голов.

Кроме Северной Америки дикие (вернее, одичавшие) лошади встречаются и в других частях света. Так, например в 1535 году испанский гарнизон был вынужден бросить укрепленный форт (который стал впоследствии городом Буэнос-Айресом) и спасаться бегством под натиском наступавших индейцев. В спешке в форте были оставлены не более 7 голов лошадей, которые вскоре одичали. Через 45 лет конкистадоры вновь отбили эту территорию у индейцев и обнаружили в окрестностях огромные стада диких лошадей – потомков тех самых, брошенных. Началось то, что и должно было начаться: диких лошадей (испанцы называли их циммаронами) стали преследовать с использованием всех средств и методов, вытесняя их из мест, пригодных для земледелия и культурных пастбищ. В настоящее время циммеронов осталось несколько сотен, и они находятся под охраной.

Особо стоит сказать и об Австралии. Известно, что в 1788 году губернатор Австралии Артур Филлип привез в Порт-Джексон «каждой твари по паре» домашних животных из родной Англии, среди них – жеребца и трех кобыл. Лошадям Австралия пришлась по душе, некоторые из них сбежали из конюшен и… Ну, а дальше случилась уже знакомая вам история: в следующем веке австралийские равнины заполонили тучные табуны брамби (так австралийцы называют своих диких лошадей). Однако затем стада сильно поредели из-за жесточайшей на них охоты и бескормицы. Потому как те пастбища, которые не были заняты австралийскими скотоводами, были подчистую потравлены кроликами (тоже, нужно отметить, «гостями» из Европы).

Встречаются одичавшие лошади и в Западной Европе, например, на болотистых равнинах Камарга создан заповедник «диких белых лошадей» - потомков сарацинских арабских скакунов. Их здесь охраняют и лишь иногда используют в хозяйственных целях, выпуская на равнины домашних кобыл, которых через некоторое время отлавливают -- делают это для прилития свежей крови домашним животным.

Встречаются дикие лошади и на некоторых изолированных островах, так, например, в водах Атлантики есть небольшой остров Сейбл, куда в прошлом веке были завезены пони, которые, конечно же, одичали. При отсутствии на острове человека эти маленькие лошадки там благоденствуют.

А теперь самое интересное. Оказывается, одичавшие лошади встречаются и у нас в Беларуси! Вернее, они курсируют между Беларусью и Украиной по зоне отчуждения в районах, где присутствие человека, сами понимаете, минимальное. О небольших табунках разномастных лошадей, иногда появляющихся в районе, прилегающем к Чернобылю, и не подпускающих к себе человека на расстояние выстрела, мне рассказывали украинские милиционеры, бывающие там по долгу службы. Впрочем, в тот район в 90-х годах прошлого века был запущен табун по-настоящему диких лошадей Пржевальского, и, возможно, милиционеры спутали их с одичавшими. Однако лошади Пржевальского вовсе не разномастны, скорее всего, речь идет о двух разных видах лошадей, которые иногда появляются на горизонте вне досягаемости выстрела. И правильно делают.