В поисках последних белорусских беркутов

Неужели мы то поколение, которое станет очевидцем полного исчезновения самого крупного пернатого хищника верховых болот  Белорусского Поозерья – орла-беркута?

В последние годы не было ни одного достоверного случая успешного размножения птиц, хотя во внегнездовой период (поздняя осень, зима) одиночные особи беркутов, как неполовозрелые, так и взрослые, встречаются на севере Беларуси довольно регулярно. Обсуждаются различные причины, почему это случилось. Прежде всего это уменьшение доступных кормовых ресурсов. Численность глухаря снизилась ввиду активных вырубок старовозрастных лесов. Практически полностью исчезла с территории Беларуси белая куропатка, колонии куликов на верховых болотах уже не столь многочисленны, как ранее, по причине мелиорации и уменьшения уровня грунтовых вод и, как следствие, зарастания «чистиков» сосной. Имел место и браконьерский отстрел взрослых птиц, ловля капканами, а также похищение кладок и птенцов из гнезд коллекционерами и сокольниками. По всей видимости, сочетание всех этих факторов и привело к тому, что сейчас мы вынуждены говорить о беркуте как гнездящемся виде Беларуси в прошедшем времени.

Верить в это не хочется, а потому, получив сообщение от Владимира Ивановского, что на болоте Орлиный Мох (географические названия болот здесь и далее специально изменены. – Прим. автора) он видел пару птиц с гнездовым поведением, тут же собираем экспедицию и мчим в Витебск. Наша цель: проверить известные гнезда, где беркут ранее гнездился. Часть из этих гнезд была построена самим Владимиром Валентиновичем, а хищник их использовал.

Оставляем машину в лесу и около двух километров продвигаемся к болоту. Останавливаемся лишь около небольшой лесной речки, уносящей воду из болота, – здесь можно наполнить бутылки и вдоволь напиться.

Еще на подходе к гнезду замечаем самку беркута, кружащую над участком леса, где как раз-таки располагается ее гнездо. Птица нас не замечает и спокойно садится на гнездо. Это первый раз, когда я вижу этого хищника в гнездовое время в Беларуси, до того приходилось наблюдать только зимой. Гнездо беркуты построили на огромной «ведьминой метле» высокой сосны на краю верхового болота. Мы подходим под самое гнездо и обнаруживаем мертвого слетка птенца чибиса – очевидно, что его добыли беркуты, но добыча выпала из гнезда. Беспокоил лишь факт, что под гнездовым деревом было крайне мало пятен помета, обычно интенсивно окрашивающих окружающий пейзаж в период выкармливания птенцов. «Что-то не так», – пробормотал Владимир Валентинович, но его слова стали нам понятны лишь спустя некоторое время.

Я надеваю обмундирование в виде когтей-древолазов и страховочного пояса. Дерево очень высокое – за двадцать метров, с малым количеством суков и очень скользким стволом без растрескавшейся коры. Придется попотеть порядком, но слишком уж велик соблазн быть одним из немногих, кто наблюдал птенцов беркута в Беларуси вживую.

Заметив поднимающегося человека, самка беркута слетает с гнезда и начинает летать кругами, время от времени слышим ее протяжный крик. «Не волнуйся, дорогая, я долго не задержусь у тебя дома». Чем ближе к гнезду, тем сильнее стучит сердце, отдаваясь в висках, тем чаще дыхание и сильнее дрожь в ногах. Вот уже гнездо над самой моей головой. Последний рывок – и я наверху…

…Гнездо пустое, птенца нет. Груда костей и свежий труп слетка глухаря говорят о том, что пара продолжает приносить корм на гнездо. Нам остается только гадать, что могло произойти и отчего погибло потомство беркута. Очевидно, что произошло это недавно, и материнский инстинкт еще довольно сильный, не позволяющий птицам оставить гнездовую территорию.

Для определения спектра питания этой пары беркута я собираю все костные останки в мешок и сбрасываю его вниз. Сам также спускаюсь.

На следующий день мы отправляемся на другое болото Витебщины – Соколиный Мох. Здесь также еще недавно гнездился беркут. К сожалению, ни птиц, ни признаков их пребывания здесь мы не нашли. Искусственные платформы, построенные Ивановским, уже обветшали и обвалились. Почему-то именно на них гнездились последние белорусские беркуты. Подобрать подходящее дерево под гнездо оказывается непростой задачей, если учесть, что оно должно располагаться также в биотопе, обилующем потенциальными видами добычи.

По дороге назад мы заходим на мелкий островок, где Владимир Валентинович повесил искусственное гнездовье для другого хищника – сокола-дербника. Гнездовье это – обыкновенное старое металлическое ведро. Дербник встретил нас своим криком еще издалека. Исчезли серые вороны с верховых болот – и теперь без ведер Ивановского дербникам негде жить. Моховая кочка, плотно упакованная в ведро, продавлена парой соколов, где-то ближе к дну сидят, глядя на небо, четыре пуховых птенца, уже достаточно взрослых, чтобы пробовать атаковать когтями непрошеных гостей. «Спокойно, малышня, мы гости с добрыми намерениями!» Спускаю птенцов на землю, где каждому надеваю на лапу по небольшому металлическому колечку. Запихиваю в ведро новую кочку и возвращаю молодых дербников в несколько обновленный дом.

Мы покидаем болото, откуда еще слышны печальные нотки золотистых ржанок, хрипловатые трели больших улитов, звонкий крик дербников…

Вот только беркутов не слышно…

Фото автора, Владимира Ивановского, Виктора Козловского